Morning*

Утро.
Первый взгляд на люстру,
что всю ночь спала,
На зашторенный от мира
переплёт окна…
Собирая бусы мыслей,
прошлого и сна,
Я тянусь к лучу рассвета –
вспыхнул у стола.

Это знак и приглашенье
день начать строкой,
Словом возвратить на место
сдвинутый покой.
Зная силу верной буквы,
изменю рукой
Сон и явь... Открою штору –
и вздохну легко!..

* Утреннее (нем.)


27 февраля

Город сер, угрюм, растерян.
Словно вата снежный след.
Ветками сплетённый терем
Насквозь высвечен и сед.

Только птицы оживились –
Вылетают на простор.
В небе облачных извилин
Их фигурки как декор.

Воздух гол и насторожен.
Дни к весне несутся вскачь.
Город новизной встревожен –
Смена витражей близка.


Февральская прощальная

Февраль отхмурился, отплакал,
оставил грусть своих ночей,
а в день последний – снег, и слякоть,
и след растаявший – ничей.

Свои февральские напевы
дуэтом пели дождь и снег.
Чего-то всё же не успели,
и, как всегда, виновен спех.

Февраль… Мозаика простая.
Без ярких красок красота.
Снежок на смальте тихо таял,
и тополь маялся в мечтах…

Уходит молча, «по-английски»,
как написала я в стихах.
Всё ж монологи «по-альпийски»
продиктовал мне впопыхах.

Навзрыд стихами не заплачу.
Его февральские глаза
открыли новый цвет удачи,
что дарит марта бирюза.


* * *

Бело-серый коллаж на земле,
и деревья по-прежнему буры.
Вся природа в предутренней мгле.
Может, снятся ей снежные бури?

Но поднимешь глаза… и замрёшь.
Ёкнет сердце – весеннее небо!
Так лазуревый ситец хорош –
с облаками, плывущими в небыль…

То, что было и что не сбылось,
эти милые тучки уносят,
открывая надежду и ось
новизны в предвесеннюю просинь.


Накануне

Зарождается новая песня
под снегами исчезнувших дней.
Ей, звенящей капелями, тесно
у камина – ей ветры родней.

Те ветра и метели озвучат
затаённые в сердце слова,
и струна за струною певуче
вдруг исполнят неслыханный вальс.

Расплескается нежность рассветом,
а в глаза полыхнёт синевой,
и коснётся проснувшихся веток
разгулявшийся ветер хмельной.


* * *

Ожидание ранней весны затаилось.
Где-то в памяти сердца лежит бесконечный февраль.
Там, в предсердии, теплится вешняя милость,
Из тумана белёсого просится светлая рань.

Там предчувствие новой, таинственной, встречи,
Где подснежник шлёт первый и робкий земле поцелуй,
Из-под талых снегов возрождается вечность –
И любовно, любимо, незримо проходит сквозь мглу.

Накануне – капель за капелью, как слёзы,
И волненье берёз, что пьянеют от ветреных слов,
И росточки стихов прорастают из прозы,
И готовится солнце нести красоту и любовь.


Март у порога

Пространство спит и видит сны:

калейдоскоп картин у сновидений,

где явь и быль зимы-весны,

и чьи-то грёзы – плод бессонных бдений…

Светает. Серость. Сырость. Грязь.

Дождя ночного капли утро носит.

Знакомый зонтик фонаря

промок, продрог, мигая, солнца просит.

А солнце зимнее не может встать:

напала дрёма на него большая.

Задача облаков проста –

светило укрывать пушистой шалью.

Срывая шали облаков,

меняет день свою метеокарту.

В небесной нежности шелков

февраль неотвратимо мчится к марту.

Начало марта

Утро туманное. Облачно. Сыро.
Пасмурность марта, несущая сплин.
Скрыта до времени вешняя сила.
Сердце тревожит ещё февралин.

Прошлое рядышком – дышит и любит,
Входит в сегодняшний облачный день.
Словно вчерашнюю радость голубит,
Зная, что солнце приносит и тень.

Утро туманное ждёт перемены,
Пауза перед грядущей порой.
Тонкие чувства надежды и веры
Предвосхищают весенний настрой.


* * *

В истоках мартовского неба
предвосхищенье ясных зорь.
Земля не сводит с неба взор,
где россыпь синих бус и нега.

А между небом и землёю
опять в дома весна стучится,
и вьётся в сердце синей птицей,
трепещет солнечной волною.

Вмещу себя в пространство между
землёй, и небом, и весной.
И с половодьем вешних слов
прихлынут новые надежды.


* * *

Задумчив март... Раскрылась синева.
Река молчала, скинув бремя льда.
Молчали нерождённые слова.
Они, как и притихшая вода, –
перед звучаньем передышки миг…
Лишь ловятся весенние штрихи:
заката чистый яркий сердолик
являет след осенней шелухи.
Идёт очистка прошлых трав и слов,
готовя новой поросли простор…
Не подрывая мартовских основ,
апрель изменит землю «на все сто»!