Родилась в Забайкалье, в семье военных. В связи с переводом отца на новые места службы объездила страну с востока на запад и с севера на юг. В итоге семья вернулась на родину родителей - в Карелию, в городок – Питкяранта, что в переводе с финского означает «Длинный берег» (город протянулся вдоль берега Ладожского озера).

Окончила СПбГУ, факультет международных отношений (магистр), второе образование-педагогическое.

Официальную творческую деятельность ведёт с 2012 года, с победы в конкурсе «Музыка слов» на радио «Питер-FM».

Член Совета молодых литераторов Карелии, автор сборника стихотворений «Человек из искр» 2023, лауреат поэтических конкурсов и фестивалей: фестиваля поэзии «Зелёное яблоко» (Псков), конкурса литературно-художественного и общественно-политического журнала «Север» — «Северная звезда» (Петрозаводск), международного арт-фестиваля памяти Владимира Высоцкого «Я только малость объясню в стихе» (Новосибирск), участник длинного списка литературной премии «Лицей» (Москва), дипломант фестиваля «ГРИНЛАНДИЯ» в номинации «Автор слов и музыки», автор-исполнитель.

Участник конференции и форумов: молодых писателей Северо-Запада, (Санкт-Петербург 2018г.), открытого межрегионального молодежного форума-фестиваля поэтической песни и литературы малых форм "Капитан Грэй" (Мурманск 2022), всероссийского семинара-совещания молодых писателей "Мы выросли в России" (семинар прозы —Петрозаводск 2022, семинар фантастики—Оренбург 2023), молодежной программы для организаторов литературного процесса (Химки) в рамках XVI Съезда Союза писателей России (2023), семинара поэзии под руководством В.А. Куллэ в рамках студии издательства «СТиХИ».

Публикации в журналах "Север", "Южный маяк", "Окно", поэтический альманах "45 Параллель", “Российский колокол”, “Невский альманах”.

В МЕТРО

Так получилось, что мы с тобой уже переходим в статику.
А кто-то только что вырвался в лето из детского садика.
И залы станций подземки ему — дворцы!
И каждая лампочка — дивная!
Он обожает раскраски и бабушкины голубцы,
Нарекает пол лавой, а лавочки — льдинами.
И даже на "льдине" спокойно ему не сидится: сидит и ногой качает.
Вскочит, осмотрит вагон: "Там написано: "Ю-Эс-би!" — Это что означает?
—А дай, посмотрю карту метро? —А дай, сравню с той, которая в телефоне!
Пробежал по ботинку усталого дяденьки: "Ой! Простите!"
Присмирел. Секунд на пятнадцать. Снова смеётся, конфуза уже не помня,
Отделов с пирожными самый взыскательный посетитель.
Ладненький, крепкий, — мелкий бульдозер в джинсиках.
Жажда исследовать и познавать этот мир заставляет маму вздрагивать и седеть.
Не под силу ему усидеть,
— Отчаянно нужно жить ему!
Мама крепко берёт за руку, рядом сажает. Но он — вождь краснокожих, победитель, воитель, стержень!
Мама слышит: сквозь грохот вагонов крадутся года.
— Их меньше десятка до мига, когда
Её рука уже его не удержит

ДУРАКИ

Ложись прикорнуть на уютный локоть,
И будем во сне смотреть,
Как ветер несётся в небесной лодке
По краю степных морей,

А после струится широким шагом,
Свет солнца в карман собрав,
За медным закатным воздушным шаром
По тёплым макушкам трав.

Ребячится детство в июльских травах,
Вертушку зажав в руке,
Горланя о лете, не зная равных
В шифрованном языке.

Мы празднуем жизнь (и её веснушки,
И их огневой окрас),
И время мурлычет: «Спешить не нужно
Ведь будет еще не раз

Серп месяца и аромат июля,
И ласковый плеск реки!»
А детство нам машет, глазищи щуря,
 

И думает: «Дураки!»

ВМЕСТО КАЛЕНДАРЯ

Осенние планы — вместо календаря,
И Тайная комната — вместо обычных будней...
Навстречу­ — сквозь тени и мОроки октября,
Предчувствием солнца одолевая бури,
Шагаю, шагаю, шагаю,
Шагаю вновь,
Из города в город,
Или из года — в новый...
За пазухой — сердце,
В котором живёт любовь
И дождь,
И река,
И свет поутру кленовый

ВРЕМЯ — ГОТОВИТЬ ОШЕЙНИКИ ХОЛОДАМ

В берёзовых кронах гнездятся ветра и сны,
В кленовых вовсю занимается медный пламень.
Над лесом летит зачарованный звук струны,
— Звук времени. Бег его неумолим и плавен.

Скакун горячится, — Зимы белоснежный дар.
(Ноябрь в пути, с полярной звездой в эфесе).
Знать, время — готовить ошейники холодам,
Плести обереги из сказок и летних песен.

А город стихает, вдыхая огни в ночи.
И город стихами молчит, тишину гранитно
Граня по старинке, нанизывая на нитку.
И нитка веков на груди у него бренчит

***

Я учусь у осени честно любить
Тембры её дождей.
И терять обиды саднящую нить,
И находить людей

Моего племени,
По тому пламени...
По горящим искрам в самых глубинах глаз.
Я учусь у осени, что не всесильна мгла,

Что не всё то золото (под ногой шуршит),
Что в глубине души
Все мы — дети,
сидящие у огня.
Осень
проверяет на свет меня,
Проверяет на тень меня.
 

—  Прокрадется ли уныние в мои сны?
Сдамся ли я ей в плен?
Шагну ли за окоём?
Осень учит знать наизусть имена весны.
И в самые тёмные ночи на всей земле ­—
повторять священное слово — мой оберег
—Тёплое имя твоё

***

Не познав огня (не почуяв дым),
Ты не знаешь, сколько в тебе беды...
Как она чертовски черным-черна!
Как в дугу сгибает тебя она!
Мчится птица — память восход застать,
Ты считаешь тысячу раз до ста,
Чтобы — шаг за шагом, за вдохом — вдох,
—Только бы в тебе отозвался Бог!
Только бы постичь этот шифр и слог,
Различая сердцем Добро и Зло,
Как слепец, во тьме осязать черты...
Повторится эхом из пустоты
За грудиной: «Живы! Сейчас и Здесь!»
Ты не знаешь, сколько в тебе небес
 

***

В свете Ночи мне холодно, Отче.
Помнишь, как говорят?  Время лечит.
Только, знаешь, ни капли не легче
Мне от сердца шальных многоточий.

Плат небес по весеннему клетчат
И лазурен, и смело узорчат...
Из путей, приглянувшихся, Отче,
По душе мне пока — только Млечный.

Дай нам силы для этих "сражений".
—Перечти молитвы, как притчу.
Я взываю от имени женщин,
И ушедших и пришлых!

Ведь, когда голос твой среди прочих
С каждым разом доносится реже,
Я боюсь, что не выдержу, Отче.
Обними меня крепче.

КОЛОДЕЦ СИЛЫ

В дремучих карельских лесах, у подножия скал,
есть домик уютный, который ты долго искал!
И, сколько бы городу ни было отдано сил,
В лесном полумраке восполнится — лишь попроси!
И ясные свечи, и пламени полный камин
Напомнят о счастье — всегда оставаться людьми.
Заботливо бабушкой связаны чудо-носки!
Наденешь — и вечная спешка ослабит тиски!
А мамин любимый, на травах настоянный чай
Нашепчет о лете и даре великом — молчать,
Сидеть после бани у самых своих у корней
И чувствовать сердцем, и с ним становиться сильней

КОФЕЙНЫЙ БОГ

Не сотвори кумира! —В памяти между строк.
Курится трубка мира, — Смуглый кофейный бог
(Очень земная штука!) чашку мою согрел.
Есть только я и турка. Нет ни огня, ни стрел.
Метко летят молитвы в сердца живую цель,
—Ангел на поле битвы тьму захватил в прицел.
Цепью — стихи и лица, воины и рубежи.
И продолжают литься кофе, слова и жизнь.

КОНСТАНТА

Ни деньгами, ни славой мой век не измерить,
Измеряется он не в годах и не в милях,
А в мечтаньях, которые сбыться посмели,
И в любимых, которые свято любили.

И сейчас, вот до этого самого вдоха,
Все они — за меня. За моею спиною,
Если холодно мне, если страшно и плохо,
Их фигуры встают монолитной стеною.

Не героев отряд, орденами расцвечен,
А  (мои до мурашек!)  обычные люди.
До меня через них пробивается вечность
И на ухо твердит: «Только так ведь и любят!»

Не бросают подачкой унылою жалость,
Щедрой силой делясь, раскрывают ладони,
И спасают меня от меня, от пожаров,
От ноябрьских пропастей (самых бездонных).
 
И вокруг, как цветы, распускаются камни,
В пересохшую душу вливаются реки.
Каждый взгляд их — финал бесконечных исканий,
Шаг навстречу — дорога к себе, - к человеку,

На которого я так хочу быть похожей!
Каждый из —мне и вера, и мера, и память,
Каждый из говорит, что испуг мой ничтожен,
—Чтобы резво бежать, нужно мастерски падать.

Ни деньгами, ни славой мой век не измерить
И не теми, с кем вышло когда-то расстаться.
Моя жизнь — это в море бушующем берег,
Это люди, которые в сердце — константа.

ЗВЁЗДНЫЙ СКОЛ

Вниз к прибою летит и светится
Звёздный скол.
А над морем горит Медведица
Высоко.
Время с грохотом мчится каменным.
Видит Бог,
Я ­— песчинка под сапогами Е-го эпох.
Я когда-нибудь исхожу тропу
От и до,
И услышу: «Ты начинаешь путь,
Сделай вдох!»
И Медведица разомкнет во тьме
Окоём
И уснет, а я стану искрой меж
Лап её

СМОТРИ, КАКИЕ КРАСИВЫЕ

Смотри,  какие красивые, смелые люди!
С морщинками, шрамами, склеенными мечтами,
С бедой заостренными, заспанными чертами,
С любовью и верой, среди этой дичи и люти!

С земными надеждами и с воздушными замками,
С долгами до неба, с сердцами, сшитыми заново.
Спустили сюда, (не спросили), в шатёр небесный.
Пришли баловАться, радоваться, влюбляться.

А им говорят: «Забудьте про ваши песни!
Какие вам песни? Какие вам, к черту, танцы?!»
Они — нараспашку. А им говорят: «Примерьте
Звериную хватку жизни, беззвучную пляску смерти!»

Они говорят: «Мы этого не просили!»
Но выжить не в силах.

Смотри! — Какие красивые смертные люди!
Прохожие. Преходящие. Первые встречные.
Атланты невыносимо недолго вечные,
Считалку говорящие на распутье.

Ковчег нам пошли, спасательный шаттл, и силы нам
— Смотреть, какие красивые,
Читать их сердцем и не поминать их всуе.

Идём! — Потанцуем!

***

Мне снилась иная земля,
Где, не устрашения для,
А чтобы надежда жила,
Терновник пылал.

И шли на восточный базар
Гаспар, Мельхиор, Бальтазар...
И, звонкая, будто слюда,
Сияла звезда.

Я плакала. Чайник свистел.
—Там кто-то для копий и стрел
В терновом венце и в крови
Стал неуязвим.

А после за ширмою штор
Очнулась и вспомнила, что
На стыке начала и мглы
Мы были светлы

ШАХМАТЫ

Стена неведенья упала! Ба!
Открылась истина — слоями.
И под ногой качнулась палуба.
Непостижимо! — Устояли!

Стреляли в сердце нам и в голову,
Скользили ноги (от воды ли?),
Едва не стали божьим оловом,
Но серафимы отводили.

В такой картине бытия расти
(И — Человеком) — Не слабо ли?
—Где корни гор дрожат от ярости,
А корни душ горят — от боли,

Где, баллистическими шахтами
Кору земную изувечив,
Блаженный мир играет в шахматы
На человеческую вечность.

***

Ночью подсвечено небо и край земли. Снится мне детство — лета и солнца сплав.
Вот — мои деды! — Семечком проросли в детской душе Сумы и Ярославль.
Я — паутинка, ниточка… (Я — не я, а незаметная странного мира часть),
Между натянута, — силюсь свести края стран, чьи границы болью кровоточат.
— Дедушка! Дедушка! Что это за игра? Кто сочиняет правила? - Расскажи!
— Спи, моя рыбонька, я расскажу с утра. Будет вовсю июль, и беспечна — жизнь.
Вы не застали холодный, больной февраль (два паренька: ярославский и тот — из Сум),
Только во сне вас и вижу. Не буду врать, я с февраля — словно бы навесу.
Поздно не спится. Мало кому — до сна. Где-то подсвечено небо огнём войны.
Всё чаще мне кажется, держится небо на плохо пришитой пуговице Луны

***

Сосновое царство Осени. У кого-то — дубы, ясени...
А меня осени просинью сквозь терпкие выси — прОсеки!
Защити, причасти росами, проведи золотыми трассами,
По-над огненными кронами — октябрьскими кирасами.
Не возьму ничего, лес мой, я, — только каплю смолы — с согласия,
Пронесу домой перелесками (паутинки к подолу ластятся),
Янтарную суть заветную. Как бы нам ни пришлось солоно,
Она вспыхнет искрой рассветною,
И притянет восход солнечный.

© Мария Смирнова