
Николай Дик. Поэзия. Май 2023
На окраине…
Жизнь на окраине города
шла незаметно - как прежде
медленно двигались бороды
в серой неброской одежде.
Следом за ними под «лодочку»
туфли и старые боты
мимо скучающих форточек
шли не спеша на работу.
Голуби метили выступы,
шастали грязные Шавки
и выгоняли неистово
рыжих котов из-под лавки.
Темп набирала обыденность.
Как и вчера было б жарко,
если б случайно не свиделась
прошлая молодость в парке.
Жизнь на окраине города
вдруг изменилась – мгновенно
юность без всякого повода
кровь взбудоражила в венах,
плечи расправила улицам,
крылья вручила надежде…
И передумала хмуриться
серость в неброской одежде.
Провинциальное
Занесли в провинциалы.
Оскорбили? Да ничуть.
Мы и впрямь с водицей талой
начинали жизни путь
в тех краях, где у болота
ставни яркие с резьбой,
и в морозы по субботам
в баню бегают гурьбой.
Где менты не докучают,
не бастует светофор,
а подносят чашку чая,
пригласив к себе во двор.
Не столичные? И что же?
Но зато в глуши любой
люди песнями итожат
день, идущий на покой;
свысока на мир не смотрят
и сквозь зубы не плюют,
а с утра зарничной охрой
украшают свой уют.
Вот и тянет из столицы
на неделю в те края,
где позволено напиться
из священного ручья.
Пугало
В огороде, между грядок, в пору лета
крестовина в балахоне одиноко.
Шапка рваная на тыквину надета
и приделан травянисто-серый локон.
Две метёлки – растопыренные руки,
ожерелье - пару вылизанных банок,
и платок, чтоб им помахивать от скуки
на ночь глядя, под луной и спозаранок.
Незавидная судьба у одиночки:
на ветру под ярким солнцем до мороза
без внимания, любви и без отсрочки
оставаться в кем-то выдуманной позе.
Но за что и за какие прегрешенья
превратили неудачника в изгоя,
поручив пугать замызганные перья
внешним видом, и не как-нибудь, а стоя?
А ему хотелось выглядеть иначе -
не шутом и не дубовой крестовиной,
а крылатым покровителем удачи
в поднебесье белой стаи журавлиной.
Не исчезай…
Не уходи совсем, не исчезай.
Не растворяйся в уличном пространстве,
пока по кругу старенький трамвай
с завидным для окраин постоянством.
Покружит одиночек и вернёт.
Надеюсь, и тебя вернёт обратно
листве ночной у маленьких ворот,
а мне моргнёт в окошко деликатно.
Не верю, что изменится маршрут
и рельсы перепутают дороги.
Не я один, кто с нетерпеньем ждут
ушедших на обветренном пороге.
Одни - к часам, другие - в суету.
Стареют и рождаются минуты,
но в декабре и яблони цветут,
когда уверен – нужен ты кому-то.
Меняются как люди города,
но суета спешащих одиночек
не сможет измениться никогда,
пока ушедших ждут с утра до ночи.
По вечному кругу
И там, где нет места дворняге,
где улиц смыкается круг,
скучают на выступах стяги,
а козыри мрачные врут,
позволено пешке проснуться,
увидеть дыхание дня,
чтоб снова в потёртые бутсы
полезла больная ступня…
Ничто не изменится – лужи
не выпьют за ночь комары,
и выглянет солнце наружу
из мрачной своей конуры;
за швы непутёвой дороги
заденет машинный металл
и выпишут выговор строгий
тому, кто её залатал.
Под вечер закружат заботы
и пешек обычных, и тех,
кому их иметь неохота
в разгаре безумных утех.
И ночь пролетит, и кому-то
позволено будет вставать…
А город - по прежним маршрутам,
по вечному кругу… опять.
Не…
Сколько их, недошедших до дома,
не замеченных славой и тех,
кто не встретил рассвет на соломе
и не понял, чем пахнет успех.
Необузданных и непутёвых,
не согласных ни с кем и немых,
не желающих сбросить оковы
на безбрежных просторах земных.
Неустроенных, но и не глупых,
необычных, умеющих свет
в дебрях мглы и невзрачных халупах
даже ночью глухой разглядеть.
Тех, кому ничего и не надо,
кроме горстки сердечной любви,
кто не прочь перемёрзшему саду
приказать в январе: «Оживи!».
Только рядом ещё… не допето,
не устроено, и вопреки
всем законам – не жаркое лето,
а петля безразличной тоски.
И где-то снова…
Где-то снова нет места дням,
а за пряник - удары хлыстом,
прославляя безликий хлам,
оставляют нужду на потом.
Там не тучи вверху, а ржа,
а внизу не твердыня, а лёд.
Не сумеет никто сбежать,
дальше ночи никто не уйдёт.
Оставаясь самим собой,
в темноте умудряются жить
те, кто могут спорить с судьбой
и не верят причёсанной лжи.
Мало их, но горят не зря,
беспредел не желая терпеть…
Если солнцем - взойдёт заря,
а звездой – то забрезжит рассвет.
Дни сметут наконец-то ночь,
лёд растает и взойдет сирень…
Лишь безликим нельзя помочь,
если сумерки сходят за день.
Мчатся годы…
От рождения до проводов
годы выстроены в ряд,
без причины и без повода
неохота их терять.
Много-мало ли отмерено
от пелёнок до доски,
но растрачивать намеренно
каждый год - не по-людски.
Не для праздного подарены
чудо-осень и весна -
у натруженной испарины
трудовая и цена.
А бесцельно, по течению,
да под пляски ерунды
путь приводит, к сожалению,
до безвыходной беды.
Пролетит и не воротится
время лучшее, поверь…
Постучишь, а Богородица
не откроет в небо дверь.
О картине «Девятый вал»
Горело солнце, бушевал
безумный ветер, тучи в клочья,
и пировал девятый вал
в кипящем море дикой ночью…
Взывают к милости святых
полуживые, но надежды
смывает с мачты, у живых
не остаётся сил мятежных.
И к небу тянется рука,
трепещет красная тряпица,
но смерть ужасная близка…
Что через миг ещё случится?
И маринист заколдовал -
на полотне, на удивленье,
остановил девятый вал,
вселив надежду на спасенье.
___________________
© Николай Дик, г. Азов