Константин Васильченко. Поэзия. Январь 2021

 

* * *

 

Где-то благо подевалось,
Изыскать его – вопрос.
Отчего так счастья мало
И немало слёз?
Что имеем, то не ценим,
По ушедшему грустим.
Удивляемся на ценник,
Но не спорим с ним.
Также можем подороже
Чёрту душу запродать,
Не сумняшеся ничтоже.
По всему видать –
Не предвидится глобальных
На маршруте перемен.
Недалёк финал печальный,
Всё заметней крен
Корабля. Тела обвисли
Рваных алых парусов...
Непричёсанные мысли
Хуже страшных снов.
Приспускает время флаги
И уже который год
За утерянное благо
Предъявляет счёт.



ОТКРОВЕНИЕ

Я с веком нынешним меняюсь
И по протоптанной тропе
То торможу, то ускоряюсь,
Ищу-свищу былую радость.
Своей зазубренной судьбе
Плачу оброк за нетерпенье,
Неся доверчивость в суме,
К земной коре придавлен ленью,
Поставлен в угол на колени –
Просрочен мой абонемент...
А ветер встречный рвёт и мечет,
И гонит в ночь, отбросив стыд,
Кружившие околь давеча
Уже который хмурый вечер
Мои усталые мечты.
Но, оправляясь от контузий,
Преемля нынешнюю новь,
Смиренно шлёпаю по лужам
И – ради тех, кому я нужен –
Храню и пестую любовь.



RESPICIENTES*

Всечасно множились заплаты
На решете из чёрных дыр,
И был жесток, как Терминатор,
Изрядно постаревший мир.
В нём от стыда краснели даты,
Под «аты-баты» шли солдаты
По корпусам умолкших лир.

...Ну, кто такой я, в самом деле,
Чтоб после помнили меня?
Как пули годы просвистели...
В чём яви суть хотел понять,
Стрелял – но часто мимо цели.
Горит свеча, но еле-еле,
Меня от холода храня.

В какой из сонма ипостасей
Меня возьмут на карандаш,
Кто подберёт меня на трассе,
В ночи возникнув, как мираж?
Купив билет в билетной кассе,
Боюсь исчезнуть в серой массе
До срока вышедших в тираж.

* – Оглядываясь назад (лат.)



ДО ТОЙ ПОРЫ

До той поры, когда рассеет мрак
Зари луч света, робкий и стыдливый, –
Ослепнет правда, выдохнется пиво,
И дураком останется дурак.

Сошёлся клином свет на черноте
Промозглого, прокуренного быта.
И что с того, что дверь пока открыта –
Не те вершат события, не те...

Терпеть и ждать – неужто выход в том,
Чтобы рядиться в скудные одежды
Без проблеска малейшего надежды,
Когда проказа разъедает дом?

Покорно принимая свой удел,
Давно не уповая на мессию,
У ящика, что врёт, как мерин сивый,
Такого ль, человече, ты хотел?

До той поры, когда изыдет мрак,
Его хозяин спустит всех собак.



* * *

У падающих звёзд наверняка
Есть замысел – смущать глядящих в небо,
Желающих и зрелищей и хлеба;
Зачем, иначе, падать свысока?
Там, наверху, покой, и млечный сок,
Питающий колючие светила,
Струит потоки по вселенским жилам,
Что нам – доселе грешным – невдомёк...

Склонения просительный падеж
Не новодел. С протянутой рукою
Мы молим о любви и о покое;
Чтоб поскорее затянулась брешь
В хронически страдательном бюджете;
Чтоб распевали птицы на рассвете
О скором исполнении надежд...

Сверкнёт в потёмках неба метеор,
Желанье загадать едва успеешь.
А позже – пожиная, что посеешь,
Увидишь снова – в картах перебор.
Конечно, звёздам падать не с руки,
Не то что нам, к падениям привычным.
Без половых и расовых различий
Мы небо молим: «Боже, помоги!»

Желанье загадал, открыл окно.
А в небесах по-прежнему темно.



ПОД НОВЫЙ ГОД

Один мужик сказал:
– Под Новый год
На рынке ангел крылья продаёт.
Другой присвистнул:
– Дорого, поди.
Что, прямо так – заплатишь и лети?
Негоже бабьи сплетни распускать...
Да и кому ж захочется летать?
– Я врать не стану – очереди нет.
Его я видел, как тебя, в обед...
Но, знать, надеется – найдётся идиот,
Который деньги вдруг да принесёт.
Подпольных нынче богатеев – тьма,
По ком давно исплакалась тюрьма.
Подумав, мужичок ему в ответ:
– Им крылья покупать резона нет.
Приспичит коль отправиться в полёт –
Так есть на то в ангаре самолёт...
Им ни к чему лететь под облака,
Бескрылым жизнь без патоки сладка...
А нам, чем огороды городить,
На херувима б надо заявить.
Не дай господь – вдруг станут на крыло,
Кому у нас родиться повезло!

Бутылку допивали мужики.
Поправил первый на носу очки:
– Он сетовал, мол – бедствует народ,
И потому он крылья продаёт...
Что на него, всё думаю, нашло?
Нездешний ангел.
Трезвый, как стекло.



* * *

Когда под горку стелется дорога,
Всё привередливее муза-недотрога.
И откликаешься на каждый знак и звук,
На смех и стон – внимательно и строго,
И вычищаешь, уперевшись рогом,
То, что порой тебе сходило с рук.

Выстраивая буквы на странице,
Не мудрено невольно ошибиться –
Сорвавшись вниз, костей не соберёшь.
Намеренья души скрывают лица,
А на изломе граней, на границе,
Что найдено в итоге – брешь иль брошь?

Не бросить ношу, не покинув тело,
Не уступить иному между делом,
Груздём назвался – в кузов полезай.
Пока Амур разбрасывает стрелы,
Слагай стихи, пока не надоело,
И мусор за собою убирай.



* * *

Как часто зло рядится в доброту
И прячет лик под маской арлекина.
И не всегда тревожный сердца стук
Вас упредит, где окопалась мина.

Коней троянских множится табун,
Коль не меняют их на переправе.
На истину наложено табу,
Пророк не спит – он попросту отравлен.

И не решит кормленье голубей
Набившую оскомину проблему –
Скорее от нахмуренных бровей
Ботинок правый превратится в левый.

Пусть аргумент банален, но весом –
Не провернуть без скрипа колесо.



* * *

Семь смертных грехов за слово моё отпусти.
К нему причастившись, я больше молчать не смогу.
Всё то, чем богат, с любовью сжимая в горсти,
Устав от потерь, теперь, как могу – берегу.

На том берегу, как прежде, царит кутерьма.
Когда бы не тьма – всё даже прилично вполне.
Да только история сонная сходит с ума,
Когда император гарцует на белом коне.

На той стороне стервятник пускает слюну
И глазом сверкает, усевшись на ветхом суку.
Срываясь с утёса, надежды уходят ко дну,
И – в чёрном – старуха устало бредёт по песку.

Там люди устали усердно чтить темноту.
Всё ходят по кругу, до сумерек сбившись с пути.
Не дай им дойти до черты, ступить за черту;
За долготерпенье, Господь, им грехи отпусти.



* * *

По природе своей человек – существо социальное,
Нам общение в тесном контакте – в порядке вещей,
Хоть пленится порою душа суетою вокзальною,
Где разлука выносит за скобки любимых людей.

По натруженным рельсам колёса вагонные катятся,
И стаканы звенят в закопчённом и душном купе.
В заоконном пространстве огни станционные пятятся,
Да мерцает огонь в одинокой далёкой избе.

Есть у каждого странника собственный пункт назначения,
Кем-то скрытый коварно в густой непроглядной дали.
Кто – несётся галопом, а кто-то плывёт по течению,
Потакая вращенью пока ещё круглой Земли.

 

 

Поделиться


Вернуться к списку интервью

Поделиться


Поиск


Подписка


Всего подписчиков: 17488

Реклама