***

Подбоченился Месяц тугой,
Серебро на поля разливая.
Млечный путь выгнул спину дугой.
Греясь в сполохах теплого мая,

В тишину льет фальцет соловей,
Дремлет ландыш, в тени прикорнувший,
И мурчит потихоньку ручей,
Словно кот, валерьянки лизнувший.

***

Огни созвездий полночь погасила.
Застыл громадой мощной Аю-Даг.
Сердилось море. И, бахвалясь силой,
Пугало своим рыком южный мрак.

О берег билась вдрызг волна слепая,
Рвала о камни пенную фату...
Ей вторил ветер. И швырял, играя,
Пригоршни брызг соленых в темноту...

***

растреплет ветер пряжу облаков...
развеет мудрость сгинувших веков...
и край земли доступнее отныне...

и тонет память в неурочный  час
на самом дне твоих бездонных глаз,
маслинкой захмелевшей от мартини...

на красный  свет... опять иду-бреду...
ищу ответ в  горячечном бреду...
и в полночь прячу страх, как в  одеяло...

полёт звезды  сорвавшейся с  орбит...
запретный  плод опять меня  манит...
ни прошлого... ни  опыта... 
Начало...

***

Вновь мерзлотою дышит тишина,
Переполняя  горечью мой кофе.
Вновь я гвоздём судьбы пригвождена
К кресту раздумий на моей Голгофе.

Бегу туда, где, в сумраке вины,
Заря стыдливо приспустила стяги.
Туда, где  ты, укравши у жены,
Швырнул мне ласку, словно кость дворняге. 

Туда, где я, собой не дорожа,
Шальную жизнь о шип вспорола острый.
Любовь вкушала с кончика ножа,
Не обретя обетованный остров.

И где, в забвенье окунувшись, вспять – 
Обручена с болезною тоскою,
Когда любовь ты пробуешь опять 
Сравнять с землей не дрогнувшей рукою...

***

Вывод войск... Чем дальше эта  дата,
Тем вопросов  больше... И вдвойне
Рвут сомненья старого солдата,
Выжившего в той – чужой – войне.

Ночь, в окрасе горечи и хмеля,
вновь несётся в ад Афганских стуж:
Облака, как уши спаниеля,
Свешены с вершины Гиндукуш.

В неуюте грозного Саланга
Неустанно, долгих тридцать лет,
Ищет необстрелянный салага,
Есть ли там, в конце тоннеля, свет.

***

"Духи" скрылись, как крысы, в проломе дувала.
Неожиданно. Бой захлебнулся  и стих.
И сказал лейтенант, сплюнув горечь устало -
Повезло. Потеряли не  много... Троих.

Пальцы  тронула дрожь запоздалого страха.
Мысль метнулась - рассвет... Есть еще  полчаса... 
Головою хотелось о камни... С размаха.
И, забыв обо всем - матом  крыть небеса,
Все крушить, человечье теряя обличье,
Оттянуть, зачеркнуть судьбоносный изгиб,
Там, где рухнуло небо, и друг закадычный, 
Своей грудью тебя закрывая, погиб.

Мысли, полные яда... Мозг - скручивал в узел,
Разбивал и развеивал веры гранит. 
И впервые  боец так отчаянно трусил,
Лишь представив на миг, что ему предстоит,
Возвратившись, войти в этот дом сиротливый,
И пытаться живого себя оправдать.
И не горбясь стоять. Взгляд не прятать стыдливо -
Когда взвоет, рассказом убитая мать.
И в девичьи глаза, с золотой поволокой,
Бить бедой. И проклятий выдюживать град.
И сказать, что отныне ей быть одинокой.
Что любимый вернул ей все клятвы назад...
 
Лето, вновь расшалившись, сжигает зарницы.
Звуки грома всё ближе. Надорван покой...
И седому полковнику снова не спится.
Крутит, крутит и крутит он в мыслях тот бой.

***

Здесь воздух - и тот другой.
Здесь ветер - и тот притих.
Здесь память меня рукой
Железною бьёт под дых.
Здесь юность моя стоит,
Глядит в огонёк свечей,
Одета навек в гранит
"За долг" не понятно чей.

Здесь мы на одной волне -
Солдат и его вдова.
Он снова на той войне.
Я снова еще жива.
Еще мы наивны столь,
Не верим, что станем впредь -
Я старше его на боль.
Он старше  меня на  смерть.

***

Мешаю кофе с дымом сигарет,
Спускаю жизнь породою пустою.
Еще один отполыхал рассвет,
Не зацепив своею красотою.

День катит мысль в привычной колее -
Переложить пытаясь небыль в были... 
Ах, сколько их ушло в небытие,
Рассветов, что с тобой не разделили.

***

Когда  январь капелями в ночи
Снежинок след смывает без остатка,
А верный мой "барометр" урчит
И зябкий нос не прикрывает лапкой,
Когда, суливший холода, прогноз
вдруг почками березовыми вспухнет -
шальными снами ухожу вразнос,
сбивая ритмы на небесной кухне.

***

                        Я не  люблю тебя. Давно…
                        Виктор Хатеновский.
             

Меня не любишь ты. Давно.
Об этом знают все на свете:
Сентябрь, полночное окно,
Злой огонёк на сигарете,
Тобой сожженные мосты,
Сны о другой, что сбились в стаю...
Об этом знаешь даже ты.
И только я одна не знаю.

***

Невинные забавы мая вспомнятся

Под музыку осеннего дождя...

Абонемент бессрочный на бессонницу

Я получу в подарок от тебя...

И горьких мыслей четкая разметка

змеистым следом ляжет на чело...

Зачем, охотник, ты стреляешь метко,

забавы ради, в белое крыло...

***

Руки пали, бессильны, как плеть...

Сникла вся, словно сломанный стебель.

Не летать нам с тобой. Не гореть.

Превращается сказка в не́быль...

Сердце больше чудес не ждет,

В треугольный тупик заковано.

В перепонки жестоко бьёт

Мне «люблю» твоё телефонное.

Плачь-не-плачь... ноябрю все - равно.

По судьбе твоей дымкой мелькнула я.

Одиночество ставит клеймо

Мне на плечи мои сутулые.

***

Темнота  на полках антресоли 
Спряталась, как кошка на сносях.
Предрассвет туманный - белой соли
Раскидал охапки второпях.

Солнце улыбается спросонья,
Воздух, как парное  молоко...
Сердце мрет... И плачу я сегодня
Так, по-бабьи, сладко и легко...

***

Шар солнца закатился в тень устало.

Спешит зажечь звезду фонарщик-вечер.

Полупрозрачной ночи одеяло

накидывает скромно клён на плечи.

Жука березка спрятала на ветке.

Дуб задремал, считая дни свои.

И только соловей своей соседке

рассказывает сказку о любви.