- Папа работал на судостроительном заводе, они ремонтировали подводные лодки, - вспоминает ветеран, житель блокадного Ленинграда Евгений Сергеевич Климов. - Там он все время находился на так называемом казарменном положении. И вот в январе 1942 года он обессиленный вернулся домой. Лег на диван, какое-то время полежал. А я, глядя на него, подбежал к маме и стал ее дергать: "Папка-то наш, смотри, какой притворенный. Сам храпит, а глаза открыты". Это был его предсмертный хрип. Он умер в январе 1942 года у себя дома от голода. В течение одной недели от голода умерли его старший брат Николай Евгеньевич и их мама Надежда Васильевна. Так что в нашей квартире за одну неделю умерли три человека.
Рассказывая об этих невыносимо тяжелых событиях, Евгений Сергеевич практически не смотрит в камеру. Его взгляд устремлен перед собой, в глубину воспоминаний. И в те редкие моменты, когда ветеран поднимает глаза на собеседника, становится ясно, что все эти картины не так уж и глубоко. Вот они, свежи в памяти, как будто происходило все это буквально вчера.

Смотрите очередную серию проекта